
Выношу из
комментов у
trurle -я. Очерк альтернативно умной истории. Версия исправленная и дополненная.
В одном городе, тут, недалеко, живут две общины. Скукоживающаяся иллирийская, и бурнорастущая македонянская. Городок - так себе. Захудало-провинциальный, как почти и все городки в нашей местности. Но эти наивные иллирийцы почему-то считают именно этот городишко одним из самых для себя важных, а также придают большое значение всяческим исконно иллирийским историческим местам, живописно разбросанным по городку. И, что характерно, македоняне настойчиво стремятся строить фаллособразные храмы своих грозных богов если не прямо на месте иллирийских памятных мест и сооружений (такое пока не дозволяют надзирающие за порядком в городке тау-китяне в бело-голубых касках), то в непосредственной близости от упомянутых культовых аттракций, да еще и так, чтобы перекрыть всяческий подход к этим местам и вид на памятные камни.
Я не думаю, что будет большой смелостью с моей стороны предположить, что македоняне где-нибудь в другом месте ведут (или станут вести) себя как-то по-другому. Хотя бы и на той же самой Тау-Кита.
ПС Для любителей хватать за язык. Там, в заголовке - не опечатка.
Романшский язык (он же - швейцарский ретороманский, граубюндер, курваль, ромш. rumantsch grischun) — язык рето-романской подгруппы романских языков, один из национальных языков Швейцарии.Update:
мнение весьма уважаемого мною историка и публициста Леонида Млечина.
Л.МЛЕЧИН: Для Швейцарии, в принципе, характерна ксенофобия. И они никогда не пускали к себе чужих. В историю вошли страшные случаи, связанные с нацистскими временами, когда евреи пытались бежать в Швейцарию. Их останавливали, ловили и выдавали назад немцам, твердо зная, что они будут уничтожены. И там была одна совершенно драматическая история, когда швейцарский пограничный офицер своей властью штамповал им паспорта и разрешал им проезжать, некоторому количеству людей. Его поймали, судили, и он умер опозоренным, и его честное имя было восстановлено сравнительно недавно. Это характерно для Швейцарии: «Нам чужие не нужны». И вот нынешний референдум отражает представления швейцарцев о том, что нам здесь ничего чужого не надо. Все, что может подорвать нашу жизнь, изменить нашу жизнь, ухудшить нашу жизнь, нам здесь не нужно. Это реакция на те процессы, которые происходят в Западной Европе. Когда ездишь и разговариваешь, то люди, конечно, постоянно говорят на эту тему. Ни говорят об исламизации, они говорят, в частности, о строительстве мечетей, о том, что их становится все больше и больше, о том, что мусульмане не желают совершенно интегрироваться в общую жизнь…
А.САМСОНОВА: О том, что русские гоняются на машинках.
Л.МЛЕЧИН: Совершенно верно, да. Но русские раздражают в значительно меньшей степени, я должен сказать, потому что – ну, в общем, на самом деле, русские, которые переселяются, не так заметны. Люди, которые одеваются по-другому, ведут себя по-другому, исповедуют другую, непривычную религию, очень заметны. Это множится, конечно, на терроризм, который прочно в европейском и североамериканском сознании ассоциируется с исламским радикализмом, с Ближним Востоком, с Ираном и со всем этим прочим. И действительно, немало число западноевропейцев боится. И я полагаю, что если бы такие же референдумы провели в других странах Западной Европы, там тоже был бы большой процент за. Просто в других странах, и тут мы видим преимущество, что такое демократия, толерантность, люди, даже так думая, не позволяют себе это высказывать, во всяком случае только меньшинство позволяет себе высказывать это так прямо, как это сделали швейцарцы. Тут есть серьезные проблемы, и это противостояние там нарастает. И возникают вопросы, конечно, как это может быть снято. Скажем, Европейский Союз не хочет, чтобы Турция вступила, по этой причине. Ужесточаются правила иммиграции, въезда в страну. Там, где раньше с удовольствием предоставляли убежище людям из исламских государств, сейчас делают это реже. Это все заметно. Это все носит очень серьезный характер. Думаю, что это одна из проблем, которые просто не решаются. И у нас тоже существует эта проблема. Она носит скорее не религиозный характер, у нас это носит межнациональный характер. У нас же тоже не хотят здесь видеть выходцев с юга. Все хотят иметь огромную страну, не дай бог на сантиметр уменьшить ее площадь, но не хотят здесь видеть этих людей. У нас что-то похожее на апартеид, то есть вы будьте в составе нашего государства, но живите отдельно и к нас, не дай бог, не приезжайте. Это серьезная проблема. Это будет проблемой долго, пока что-то не произойдет с исламским миром. Ну, всегда ссылаются на то, что ислам – молодая религия. Это правда. Условно говоря, она проходит тот период развития, который у нас, скажем, ассоциируется с крестовыми походами. Но беда состоит в том, что мы так сильно разошлись в этом историческом времени, и сейчас становиться жертвами джихада и всего прочего как-то не хочется. Хотелось бы видеть, конечно, развитие исламского мира. Но что-то незаметно.