![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
profiЛюбопытное интервью с интересным человеком.
— В эссе «Мост между искусством и правдой» вы пишете о том, что в информационном поле следует различать ложь как таковую и просто чушь (bullshit), которая используется как инструмент, чтобы всех запутать. Что на ваш взгляд опаснее сейчас?
— Не то чтобы я ностальгирую по старым добрым временам, но до какого-то момента политическая сфера западного общества функционировала в рамках общественного консенсуса, что политики и журналисты должны говорить правду, а если их ловят на вранье, то случается «Уотергейт». Именно на этом строилась общественная публичная сфера. Не в смысле, что они мало врали, — конечно, нет, — но это вранье исходило из того, что врущий понимал, что врет, и знал, что есть правда.
— А теперь у нас есть представители МИД РФ и государственное российское телевидение.
— Это началось, разумеется, не сейчас, а с возникновения диктаторских режимов ХХ века. Муссолини, Гитлер, в меньшей степени Салазар, Пилсудский, Ульманис. Они исходили из предпосылки, что фактов не существует. Когда Муссолини спросили, что такое фашизм, он ответил: «Это то, что я сейчас говорю». Посмотрим сейчас на Трампа или на Путина — та же самая логика. Их невозможно поймать на вранье. Проблемы вранья для них не существует, в этом и есть идея bullshit. Фактов нет, есть так называемые alternative facts. Но в отличие от булшиттеров типа Трампа, которые придумывают себе альтернативную вселенную, в российском дискурсе, как говорят зубоскалы, Путин ведет себя как старый родственник, пересказывающий теории заговора и свои воззрения на историю за праздничным столом. Все знают такой типаж. Особенность этого типа bullshit заключается в том, что в нее вплетено то, что звенит. Где-то что-то такое слышали — ну вот была же Украина советской республикой? Да, была, — и все вопросы снимаются. Мол, Ленин создал Украину, и всё такое.
Дальше тоже интересно. Например, рассуждения о так наз. политике идентичности, её корнях и месте в здоровом социуме.
— В эссе «Мост между искусством и правдой» вы пишете о том, что в информационном поле следует различать ложь как таковую и просто чушь (bullshit), которая используется как инструмент, чтобы всех запутать. Что на ваш взгляд опаснее сейчас?
— Не то чтобы я ностальгирую по старым добрым временам, но до какого-то момента политическая сфера западного общества функционировала в рамках общественного консенсуса, что политики и журналисты должны говорить правду, а если их ловят на вранье, то случается «Уотергейт». Именно на этом строилась общественная публичная сфера. Не в смысле, что они мало врали, — конечно, нет, — но это вранье исходило из того, что врущий понимал, что врет, и знал, что есть правда.
— А теперь у нас есть представители МИД РФ и государственное российское телевидение.
— Это началось, разумеется, не сейчас, а с возникновения диктаторских режимов ХХ века. Муссолини, Гитлер, в меньшей степени Салазар, Пилсудский, Ульманис. Они исходили из предпосылки, что фактов не существует. Когда Муссолини спросили, что такое фашизм, он ответил: «Это то, что я сейчас говорю». Посмотрим сейчас на Трампа или на Путина — та же самая логика. Их невозможно поймать на вранье. Проблемы вранья для них не существует, в этом и есть идея bullshit. Фактов нет, есть так называемые alternative facts. Но в отличие от булшиттеров типа Трампа, которые придумывают себе альтернативную вселенную, в российском дискурсе, как говорят зубоскалы, Путин ведет себя как старый родственник, пересказывающий теории заговора и свои воззрения на историю за праздничным столом. Все знают такой типаж. Особенность этого типа bullshit заключается в том, что в нее вплетено то, что звенит. Где-то что-то такое слышали — ну вот была же Украина советской республикой? Да, была, — и все вопросы снимаются. Мол, Ленин создал Украину, и всё такое.
Дальше тоже интересно. Например, рассуждения о так наз. политике идентичности, её корнях и месте в здоровом социуме.