profi | Из жизни грустецов

Потихоньку начинаем узнавать реальные факты из жизни советской идеологической цензуры произведений искусства. Пользуясь своими критериями и их толкованиями, унылые вожди советской идеологии могли зарубить (ИМХО) практически любое произведение. От идейно-сомнительного "Андрея Рублева" Андрея Тарковского до раскрашенной в ультракрасные цвета насквозь левацкой "Интервенции" Геннадия Полоки.

Фантастическое время - 60-е - 80-е! Режим уже не убивал (и за то ему спасибо!). Но и дышать давал только сквозь вонючий идеологический кляп. А тот, кто это сегодня забыл - в лучшем случае страдает Альцхаймером. Но чаще всего - просто мудак.

«Секретно. Для служебного пользования. Инструкция от 26 мая 1959 года.

Идеологически чуждыми являются фильмы, содержащие следующие недостатки:
— Авторами утрачено классовое чутьё.
— Фальшивая трактовка образа народа.
— Жалость к врагам вместо ненависти и обличения.
— Комсомольцы изображены как пасквиль.
— Фильм искажает работу пионерской организации.
— Нет сочетания личного счастья и общественного долга.
— Герои изолированы от кипучей жизни страны социализма»...

Картину Тарковского «Андрей Рублёв» спасла случайность. В ЦК КПСС тогда существовала группа консультантов: известные учёные, историки, литераторы, которые писали речи для генсека Брежнева. Среди консультантов были, например, политобозреватель Александр Бовин, известный журналист Станислав Кондрашов, академик Абель Аганбегян. Там же работал отец кинорежиссёра Карена Шахназарова. Консультанты часто ездили к Брежневу на дачу в Завидово — обсудить очередной доклад. Однажды Шахназаров-старший и его коллеги уговорили Леонида Ильича посмотреть «Рублёва». После первых же кадров Брежнев начал дремать, потом захрапел. А проснувшись, сказал: картина скучная, но невредная. Выпускайте.Фильм попал в прокат по третьей категории: минимальное количество копий, кинозалы тоже третьеразрядные

Flat | Top-Level Comments Only

Вот! Что есть общее поле для этнического почтиеврея и азербайджанца? Как раз та самая культура натурального белого человека, адаптировавшая к своей вящей славе туземца неразумного по фамилии Фаррух Булсара.

Бремя, не бремя, а живем мы во многом этим. И по-другому жить не хотим. Да и не можем, наверное.

Ну этнически я, положим, перс, но в целом да. Так оно и есть.

Так и он, кажется, - перс. Или ассириец? Вот не помню.

Из жизни грустецов

Re: Я тоже не в Норильске жил

Re: Я тоже не в Норильске жил

Re: Я тоже не в Норильске жил